Герои умирают - Страница 178

178

– Господи, Арт, да успокойся ты. Ладно, спит. Так и запишем. Но мне нужны гарантии, что мы будем транслировать развязку. Мы хотим показать в сети, как он расправится с Ма'элКотом. Совет поддерживает этого парня, Клирлейка, и хочет, чтобы он вел все это дело.

Дрожащей рукой Коллберг вытер мокрые от пота волосы.

– Вы нанесете непоправимый вред продаже записей. Понимаете, да? Это же пик всего проклятого Приключения! Кейну нет в этом равных – я веду его Приключения уже пятнадцать лет! Это его торговая марка! На Стадионе он сведет вместе все концы. Все произойдет моментально. Выпусти это в прямую трансляцию – и любому человеку в мире станет известно, чем все оно кончилось.

– Тут никаких проблем. Совет согласен, Арт. Прибыль от трансляции покроет любое падение продажи записей – а, по нашим расчетам, оно будет минимальным. Это же будет коллекционная запись, Арт. Особенно если Кейн погибнет.

8

Пэллес услышала далекие голоса, произносившие имя Кейна, и всплыла на поверхность, словно пузырек сквозь толщу Песни Шамбарайи. Она не знала, сколько времени находилась в этой Песни неосознанно. Последним, что она вспомнила, был разговор с Кейном, когда она была привязана к алтарю.

«Он сиял как звезда», – подумала чародейка. В нем была какая-то мощь, не основанная на Силе, но, возможно, имевшая к ней отношение, – Сила жизни, которая и вызвала ее из Песни реки. Мощь Кейна происходила не от Силы, не от внешнего источника; при его появлении вся комната согрелась, словно он исторгал пламя. Почему она не замечала этого раньше?

А был ли мальчик?

Все их ссоры, все раны, которые они наносили друг другу, его постепенно закипающая злость, ее скрытая зависть – все это казалось очень далеким и обычным. А теперь Пэллес не понимала, как могли они причинять друг другу столько боли.

Нет ничего проще счастья – это чувство приходит, когда понимаешь, что через тебя течет жизнь, когда знаешь, что есть на свете река, и эта река – ты. Они с Кейном так и не узнали этого. Оторвавшись друг от друга и от самих себя, они вцепились в свои жизни, словно эти жизни можно было накопить или растратить.

Как это глупо.

Ничего удивительного, что они не смогли жить вместе.

Если б только она сумела добраться до него и сказать, как просто быть счастливым…

Пэллес понимала, что времени у нее немного, что ее тело умирает, что все тридцать три года ее жизни утекают сквозь дыру в легком. Однако не впадала в панику. В конце концов, это была всего лишь крошечная речушка по имени Шенна Лейтон, или Пэллес Рил, которая медленно пересыхала, отдавая свою воду реке. Она беспокоилась только о Кейне и надеялась, что удержит жизнь в своем теле достаточно долго, чтобы успеть в последний раз поговорить с ним.

Пэллес очень хотелось спросить у реки, сколько времени у нее осталось, но сделать этого не могла. Она все еще слышала Песнь реки, все еще уносилась прочь в нежной мелодии. Никакая стена из камня, стали или магии не могла отрезать ее от этого источника – он был частью ее самой, так же как ее сердце или позвоночник, – однако какой-то ментальный барьер не позволял ей самой вступить в Песнь и пропустить сквозь себя ее силу.

Пэллес знала, откуда взялся этот запрет; он принадлежал тому, кто сейчас произнес: «Не думаете ли вы, что я поверю этому, не имея доказательств?»

Она видела этого человека не открывая глаз – огромная Харибда в потоке Силы, которая притягивала энергию отовсюду, впитывала ее и превращала в жизнестойкость для массивного тела и мощь для мозга. Железная комната звенела от его шагов, а от биения сердца дрожал каждый камень дворца Колхари.

Пэллес имела смутное представление о пожарах, беспорядках, мятежах и столкновениях, кипевших в городе. С высоты своего сознания она видела, что падение духа Ма'элКота было не следствием хаоса, но его причиной. Каким-то образом его извечная ярость вырвалась наружу и встряхнула город, словно тот был продолжением его тела.

Чтобы увидеть присутствовавших в комнате, нужно открыть глаза, но пока что это слишком сложно – Пэллес чувствовала удары собственного сердца и боль при каждом вздохе. Люди говорили о Кейне – и она узнавала их голоса.

И они называли его актиром.

Пэллес отстраненно подумала, что это плохо, что так можно испортить все дело. Постепенно приходя в себя, она услышала о раскрытом ими плане, о серебряной сети и грифоновых камнях, о замысле выставить Ма'элКота актиром в глазах тысяч его подданных.

Теперь в голосе императора появились нотки слабости, сомнения и внутренней боли – нечего подобного Пэллес не могла от него ожидать.

«Разве такое возможно? Я не могу поверить… Нет, нет, этого быть не может! Это невозможно! Моя карьера… Мое возвышение, трон – все это работа проклятого актира…

Не может быть. Я не верю».

Окончательно придя в себя, Пэллес узнала голос Тоа-Сителла, такой же ровный, каким он был при разговоре с королем Канта.

– Это неразумный риск. Вам следует отменить церемонию.

– Отменить? Сейчас? Мои дети уже пришли на Стадион; отменить церемонию означало бы признать свою вину – результат будет тот же самый.

Его голос стал тонким от непривычной жалости к себе.

– Одним махом быть низвергнутым с вершин в пропасть! Если бы другие боги ненавидели меня с самого рождения, они не могли бы сделать мне хуже. Поверить, что все это могло быть задумано от начала и до конца, что семь лет назад Кейн принес мне корону Дал'каннита и чуть ли не своими руками довел до трона – и теперь может единственным движением сокрушить Империю… Неужели он настолько умен? Неужели он может так опережать даже меня? Ты знаешь его. Ты – его сообщник; эти новости – твоих рук дело. Так говори же! Расскажи мне правду об этом человеке.

178